О Зимней войне

О ней я узнала от папы, когда стала уже взрослой. В школе нам не рассказывали об этой странице истории СССР. Её пытались «затерять» в последующих страшных событиях.

Зимняя война принесла очень много горя по обе стороны границы. Войны порождают ненависть и предубеждения. И эти предубеждения не дают людям увидеть трагедию своих «врагов».

До сих пор некоторые финны испытывают озлобленность в отношении русских, которая передалась им от предыдущих поколений. Они даже не догадываются на какой ужас советские власти обрекали своих граждан тогда.

Я очень благодарна папе, который записал воспоминания о своей жизни и жизни родителей в СССР. Как же реальность отличается от идеализированной пропаганды того времени. Эти знания помогают мне сохранять политический нейтралитет.

Да, «во все времена человек господствует над человеком ему во вред» (Экклезиаст 8:9).

«Летом 1939 года мой отец был призван в армию на переподготовку. Дома остались мать и четверо несовершеннолетних детей. От государства помощи не было. Выживай сам или по миру иди с торбочкой и проси милостыню у людей. Семья жила на грани вымирания. Выжить помогла им мамина родня.

В конце октября 1939 года дивизию, в которой был отец, посадили в эшелоны, и ничего не объяснив, отправили в неизвестном направлении. 

Вскоре направление стало известным каждому солдату, кто знал, как определить стороны света. Эшелоны шли на север.

Проехали Белоруссию, затем Псковскую и Ленинградскую области, прибыли в Ленинград. Самого города не было видно, но говорили, что эти трубы, склады, железнодорожные постройки относятся к Ленинграду.

Все думали, что наконец прибыли на конечный пункт и скоро будут выгружаться, но эшелоны пошли дальше. Всю ночь громыхали колеса вагонов, а утром за окнами поплыли зимние пейзажи, в основном заснеженные леса, и в вагонах стало холодно.

В Мурманск прибыли ночью и немедленно стали выгружаться. Отец говорил, что был жуткий мороз. В Мурманске дивизия простояла недолго. Солдатам дали зимнее бельё, по две пары зимних портянок, зимние шапки и рукавицы — всё.

Дивизия начала погрузку на корабли. Шли по Баренцевом морю среди плавающего льда. Где-то на стыке границ СССР, Норвегии и Финляндии их высадили на берег. Дивизия своим ходом вошла в Финляндию с севера.

Финны не оказали Красной армии никакого сопротивления. Дивизия на небольшое расстояние углубилась на финскую территорию и рассредоточилась в лесу.

За всю зиму, да и за все время пребывания в Финляндии, солдаты дивизии не увидели ни одного финна. Ни военного, ни гражданского. Финны шастали по лесу по два три человека, на лыжах, устраивали засады, делали один–два выстрела по солдатам, становились на лыжи и были таковы…. 

Или кто-то из финнов залезал на дерево и оттуда стрелял из снайперской винтовки, как правило всегда в цель. Тактика та же, после выстрела на лыжи и в бега. Советские солдаты их прозвали «кукушками».

Все финны были одеты поверх основной одежды в белые маскировочные костюмы, поэтому их в лесу не было видно. Неизвестно поймали ли в дивизии хоть одного финна, а в полку, где был мой отец такого не случилось.

В сапогах ходить было невозможно. Если бы те, кто носил обувь сорок второго размера взяли, например сорок шестой, то еще добавили бы портянок и как-то сохранили бы свои ноги. Но в Мурманске никто не знал, что их ждет, и все брали обувь своего размера.

Многие солдаты — это деревенские парни из бедных семей и зимой ходили в лаптях.

А демобилизованных солдат дивизии полностью раздели и разули и взамен военной формы выдали разное тряпье… Отцу достались рваные ботинки и промасленный комбинезон тоже рваный.

Отец говорил, что стыдно было на люди появляться в такой одежде, их принимали за бродяг и всегда проверяли документы.

Отец прибыл на станцию Муляровка ночью, в конце весны 1940 года и домой добрался ранним утром. Домой шёл огородами, чтобы не видели сельчане его рваной одежды. А дома ждали его жена, дочь и четверо сыновей…”»